Дыша тяжело, как пожилой порноактер после съемки, Васька ворвался в комнату к Содову и закричал:
— Включай скорей телевизор!

Содов поглядел на Ваську, придумал пару сотен гадостей, которых заслуживал Васька за то, что оторвал  Содова от размышлений, но выдал самое безобидное:

— А что там, Васенька? Мультики начались?
— Включай, говорю. – Васька забегал по комнате. – Там такое… Где пульт?

Содов подошел к дивану и начал его гипнотизировать.
— Где-то здесь должен быть. – повторял он всем известную мантру.

Васька подошел к телевизору и нажал все, что там нажималось. Телевизор возмущенно щелкнул и включился. На экране появилось чье-то немытое лицо, улыбающееся во все свои пять зубов.
— … потому местные жители очень много времени уделяют еде и отдыху. – сообщил диктор за кадром.
— Да  нет. Где у тебя тут… — бормотал Васька и пытался разглядеть обозначения над кнопками. – Ага вот.
Немытое лицо сменилось на мытое, но подлое.
— … и поэтому мы считаем, что рост тарифов обоснован. – сообщил министр транспорта с экрана.
— Где у тебя первый государственный? – спросил Васька, нажимая на кнопки.
Ненавистное лицо министра сменилось на чьи-то симпатичные ягодицы.
— Где же ты, любимый, с кем там пьешь махиту? – пропела молодая певица зачем-то и вся ее первоначальная прелесть куда-то исчезла.
— Ого как тебя вштырило. – удивился Содов. – Зачем тебе государственный? Оставил бы лучше певицу эту. Только звук выключи.
— Надо. – сказал Васька. – Сейчас увидишь.
— Ну, пятьдесят шестой, по-моему. – сказал Содов. – Уж и не знаю, чем это может помочь человеку, у которого две кнопки всего – плюс канал и минус канал.

Васька забарабанил по кнопке.
— Седьмой… тринадцатый… восемнадцатый…
— Давай, давай. Сломаешь кнопку – поменяешь мне телевизор. – предупредил Содов.
Васька темп сбавил.
— Двадцать третий… Тридцатый… сороковой… пятидесятый… Пятьдесят пятый…
— Ты смотри-ка. Вот же где он. – изумился Содов и вынул из кармана пульт.
— Дай сюда! – крикнул Васька и нажал на плюс канал.
— Я сам. – откликнулся Содов и тоже нажал на плюс канал.
— Пятьдесят седьмой. – выдохнул Васька и нажал на минус канал.
— Оппа. – сказал Содов и тоже нажал на минус канал.
— Пятьдесят пятый.
— Да, йопт! – воскликнул Васька. – Сэр Содов, я вашего родового имения дымоход расшатывал! Оставьте пульт!

И нажал на кнопку следующего канала. И совершенно напрасно. Потому что Содов, терзаемый чувством раскаяния, тоже попытался включить первый государственный.

Глядя на цифру пятьдесят семь, Содов виновато произнес:
— Так. Давайте тут все успокоимся и вырвемся из замкнутого круга. Я нажму?
— Положи пульт, сволочь! – ненавидяще выдохнул Васька и переключил на искомый канал.

На экране появился маленький зеленый гуманоид с большими черными глазами.
— Так внимание там по постам! – командовал гуманоид. – Значит, центр. Установку климата на жару и включить генератор пыли. Нам в обед надо прохожих с улиц согнать. Имитатора мэра зашлите в парк, чтоб на батуте прыгал и излагал свои идеи мироустройства и внешней политики.  И всю прессу к нему, чтоб часа два не отвлекались.
— Это же глупо! – возразил кто-то за кадром.
— Вот именно. Никто не удивится. – отрезал гуманоид и продолжил. – Теперь запад. Там надо, чтоб все было на зависть.

— Это чего кино такое? – тыча пальцем в экран спросил Содов.
— Кино-шмино — мне не интересно! – отреагировал гуманоид. – Чтоб на зависть центру. Пусть дождь пойдет, например.

Глаза у Васьки стали размером с аппетит участкового. То есть невероятно большими.
— Он слышит! – прошептал Васька. – И так весь день тут.
— Конечно, я слышу все. – закивал было гуманоид, но вдруг спохватился и начал вглядываться в экран.- Кто это говорит?! Назовите свой личный номер.

Сомов быстро выключил телевизор с пульта и присел на диван.
— А как это? – сформулировал он, наконец вопрос.
Васька пожал плечами.
— Может это шоу какое-то придумали…  Чтоб фразы совпадали. А мы тут с тобой пугаемся.

Телевизор вдруг сам собой включился. Гуманоид строго блестел чешуей с экрана.
— Это что ж такое получается, а, граждане? – строго спросил он. – Мешаем вторжению, отвлекаем на себя ресурсы, которых тут наперечет, а сами, значит, в кусты? Телевизор такие выключили и сидят себе на диванчике.
— Ну а чего нам  — на полу сидеть? – зашелся вдруг истеричным визгом Васька. – Это, между прочим, наша квартира!
— Но-но, Васька. – предостерег Содов. – Ужас, конечно, ужасом и истерика понятна, но к жилплощади примазываться – это все-таки перебор какой-то.
— Вот именно! – подхватил инопланетянин. – В ужасе жилплощадь не захватишь. То ли дело мы – у нас строгий план. Ресурсы там, то-се… И вторжение.  Кстати, о нем – вы слишком много знали, друзья мои. Придется вас того… Ликвидировать.

Инопланетянин сочувственно вздохнул и крикнул куда-то в сторону:
— Валя, где мой аннигилятор?!
— В холодильнике! – издевательски пропела невидимая Валентина. – Я-то откуда знаю? Ищи где положил.
— Ага. Вот он. – нашел оружие гуманоид, приблизил широкий лоб к самой камере и запыхтел:
— Сейчас я. Сейчас. Секундочку там подождите. Бежать-то бесполезно…

И экран телевизора вдруг начал поддаваться.
Содов, с ужасом наблюдая как протискивается сквозь экран гуманоид, закричал:
– Да вы озверели? За что? Что мы такого сделали-то? Телевизор включили всего-то.
— А не надо смотреть государственные каналы. – жестко ответил инопланетянин и поднял аннигилятор. – Нет там ничего хорошего.