Эта тройка музыкантов работала в поте лица. Гриша стучал в барабан, Вася разворачивал меха аккордеона, Петя самозабвенно играл на трубе.
— Гринь, ты что такое стучишь, а? – поинтересовался Василий.
— А что? – вопросом на вопрос ответил Гриня. – Ты вона за отцом жениха гляди лучше.
— А что с ним? – не понял Васька.
— Он сказал «Как платок достану – вы мелодию заканчивайте». – пояснил Гриня. — Дескать его танцевать выгнали, а он устать боится. И сдуться тоже не хочет. Платок как покажет – мы и заканчиваем. Денег дал, кстати. Сказал – играть быстро. Кого-то он там переплясать хочет.
— А. Понятно. Ты лучше на Петруху глянь – махнул головой Васька, — он же красный как кхмер. Не успевает, наверное, за тобой.
— Не успевает, но не сдается. – хмыкнул Гриня и прибавил в темпе.
— Да ты офигел. – пыхтя бурчал Вася. – Уже и я не успеваю. А Петрухе по ходу сейчас капец будет.
— Оппа-дрица-умца-ца! – закричал в микрофон оторвавшийся от инструмента Петя. – А теперь – СОЛО! Вася, жги!
Васькины пальцы запорхали над клавишами.

— Ты что стучишь, гад! – прошипел Петя на ухо Грине. – Что это за скорости, а?
— Сейчас век динамики! – захихикал Гриня. – Ушли в прошлое старые ритмы. Играем по-новому! Отец же жениха просил – быстро. Я и играю быстро. А ты не успеваешь, лабух?
— Да ты восемнадцать шестнадцатых бьешь, гад! – тяжело дышал Петруха.
— Столько не бывает, дурень. Максимум шестнадцать шестнадцатых. – авторитетно сказал Гриня. – Учился бы, знал бы.
— Одна целая две шестнадцатых, псих! На мать невесты погляди! Она ж как перфоратор трясется.
— А пусть не танцует. Это час славы отца жениха! Она и посидеть может. – стиснул зубы Гриня. – Что за манера танцевать под все? Может это не для танца мелодия? Чисто для барабана с аккордеоном. И для отца жениха. Сюита.
— А батя жениха – крепкий… Не сдается. Вона как скачет. Пиджак только скинул…Против него молодой какой-то скачет. – одобрил Петруха. – Платка уже минут десять не видать. Как думаешь выдержит?.. Погоди, погоди… Что значит для барабана с аккордеоном? А я?
— А ты слабак. – подначил Гриня. – Мало что лажаешь, так еще и дыхалки не хватает. Музыкааант еще…
— Я не успеваю? – взбеленился Петруха. – Ну держись. Смотри.
Он шагнул к микрофону.
— Умца-бамца-ооопп-цаца! А теперь — ускоряемся! – проорал Петруха и заиграл что-то еще более быстрое.
— Ох нифигасебе! – еще больше ускорился Гриня. – Во дает!
— Что ты ему дал? – спросил подошедший Васька. – Что за хитрые таблетки?
— Он. У. Нас. Энер. Джай. Зер. – Гриня старался не отстать от ритма. – Завелся чего-то. Видал как чешет. Дикие скорости. Формула один в музыке. Зато мы сейчас точно взглянем на платочек отца!
— Вряд ли. – покачал головой Васька. – Ишь как скачет. Всех перепляшет. Не сдастся ведь. И плещется в нем немало, судя по виду.
— Ничего! И не таких морили! – подмигнул Гриня. – Гляди чего сейчас будет!
И еще прибавил скорости.
К музыкантам подскочила мать невесты.
— Это что за мелодии? Уморить решили? — простонала она, не прекращая танцевать.
— Танцевать так танцевать. – сказал завороженный Васька прыгающей груди матери невесты.
— В лицо мне смотреть! – прорычала мать невесты.
— Чего я там не видел? – резонно заметил Васька не отводя взгляда от груди. – Лицом вы гораздо хуже.
— Хам! – игриво засмеялась мать невесты.
— Ну если вам по возрасту трудно успевать за такими ритмами, мы сейчас замедлимся. – хитро сказал Васька.
— Хам он и есть хам. – поджала губы мать невесты. – Самому, небось, слабо быстрее играть..
— Чтооо? – обиделся Васька и шагнул к микрофону. – А теперь, дорогие друзья, будет по-настоящему быстро!
И заиграл еще быстрее.
— Иииирооод! – застонал Гриня и тоже прибавил…

Петруха присел тяжело дыша около Грини:
— Что происходит, а? Это ж убийство какое-то. Там уж все остановились, кроме отца жениха с молодым этим. Танцоры диско, млин. Соревнования у них тут.
— А я что сделаю? – с Грини пот катился градом. – Он платок не достает – значит играем дальше. Он ведь тут командует.
— Да Васька ж сейчас пальцы себе на таких скоростях переломает! Остановись, ирод. – попросил Петруха.
— Не могу я. Принципы у меня – упрямо покачал головой Гриня. – Что ж я слабак какой?
Петруха шагнул к микрофону и закричал:
— Дорогой отец жениха! Христом богом заклинаю! Достаньте этот чертов платочек. Музыканты сдаются! Вы всех перетанцевали! Ну или вы сдавайтесь, молодой человек. Проявите уважение!
— Не могуу я! – закричал с площадки отец жениха. – У меня платок в кармане пиджака остался.
— Я тоже не могу! – закричал с площадки молодой человек. – Я под колесами тут пляшу.
— Вот капец, а… – застонал Гриня. – Теперь придется играть пока кто-то не упадет. Что за сволочная работа!
— Это безумие! – возмутился Петруха. – Психи. Что за принципы такие глупые?
— Дурак! – пыхтел Гриня. – Я говорил, что ты не музыкант. Есть мы и они. Мы играем – они пьют и танцуют. Тут как на войне – кто кого. Кто первый сдастся. Не было такого, чтоб музыканты раньше гостей падали! Не было и все тут. Всегда мы их делали! Понимаешь? Нельзя сдаваться!….

— Все! Амба! Не могу больше! – сказал Васька и прекратил играть. – Хрен с ним!
— Слабак! – презрительно бросил Петька и шагнул к микрофону.
— Умца-дритса-опп-тата! Держись там на площадке!! – с надрывом закричал он и поднес трубу к губам…