Поковырял фрэнд-ленту. Тут фашисты — там антифашисты.. И у тех, и у других — острые приступы любви к Родине! И те и другие знают что делать. Жуть что делается. Так что самое время рассказать одну байку. За достоверность не ручаюсь. Потому как дед рассказывал, а тот и приврать мог веселья ради. Но с меня взятки гладки — я за что купил, за то и продаю.
Дело было в глубоко советские времена, когда за обычный фашистский «Хайль», могли так примерно настучать в бубен, что шаманы Крайнего Севера, стиснув зубы начинали ожидать пополнения поголовья шаманов Крайнего Севера за счет высланных, политически несознательных поборников фашизма.
Но картину мрачного застойного прошлого очень даже оживляли персонажи этой истории – два механизатора гагаузского происхождения.
Члены Партии, между прочим, с то ли пяти-, то ли шестилетним стажем. А больше стажу партийного в то время взять было и негде в общем – Молдавию толком во вполне рушимый, как выяснилось уже сейчас, Союз взяли уже после войны, гагаузов в партию начали брать еще позже.
Одного механизатора Федором звали, а другого Иваном. Из обоих гагаузский язык румыны выбить полностью не сумели, румынский вбить полностью тоже не сумели, а русского языка в членах партии было уж совсем мало. И вот как-то схлестнулись в рубке словесной эти два товарища. Начали вроде невинно:
— Неумный ты, Федя.
— Я не обижаюсь на тебя, Иван, за такие слова, потому что ты настолько редкое чмо, что даже обижаться на тебя было бы глупо.
— Знаешь, Федя, я бы набил тебе лицо, но боюсь, потом надо мной будут смеяться в нашем и близлежащих селах. Мол, скажут, Иван с мужиковатыми бабами у себя в селе воюет.
— Не переживай так, Ваня, они и так над тобой смеются. Особенно когда видят как ты овец на выпас в отару выгоняешь. Смотрят на стадо, смеются и спрашивают «А кого из них Иваном зовут?»
— Да, да. Потом говорят – «И как это Федя доверяет Ивану своих детей до отары перегнать? Никудышный, видимо, отец из него – детей своих не любит».
— Да, да. Сам слышал такое. Жена твоя даже кричала – «Как тебе не стыдно, а?! Вон мой Ваня вообще к моим детям отношения никакого не имеет. Зато любит их очень.»
В общем ругань грязная случилась. Это я еще всех красок диалога не передаю. Во-первых потому, что воспитанный очень. Во-вторых потому что все равно бесполезно сыпать тут гагаузскими ругательствами, а русский мат как-то даже и невыразительным получится в моем переводе. Механизаторы в пылу битвы отошли от довольного витиеватой манеры лить грязь друг на друга и перешли к банальному:
— Ты мудак!
— Кто, я?! Да ты козел!
— Да ты дерьмо!
— Да ты даже на дерьмо не похож!
— Кто?! Я не похож?!!…
(зы. Знаю, что боян, но все в данной стадии ругаются однотипно, вне зависимости от того, на каком языке идет ругань).
Худо-бедно, по истечении полутора часов от начала ссоры, механизаторы обзавелись двумя десятками зрителей из случайных и не очень случайных прохожих и изрядно исчерпали запас слов на родном языке. А повторяться в данном случае – это ж все равно, что признать Поражение.
Зрители очень радовались представлению. Ну оно и понятно — клуба в селе не было, телевидения тоже не наблюдалось, радио не везде, а камеди клаб вот он – стоит и, как резанный, орет друг на друга всякие веселости. Особо азартные зрители спорили на литр вина, флакон водки, шалбан, поджопник и другие полезные в хозяйстве вещи – когда же все–таки начнется драка механизаторов? Но Ваня с Федей были примерно одинакового сложения, возраста и здоровья – потому драка не началась. Даже когда гагаузский бранный словарь закончился весь. Вместо драки механизаторы показали, что румыны на них в школе не зря палки изводили – ссора плавно перешла на слова из государственного ныне языка. Причем, поскольку ученики из них были так себе и в окончаниях, глаголах и местоимениях плавали, встречались меткие румынские фразы типа:
— Да я сейчас сам себя отымею за такие слова!!
— Мою мать!!
Отличники румынской школы из числа зрителей лежали вповалку и едва успевали переводить этот быстрый диалог. Как все понимают, для того чтобы ругаться долго на чужом языке, надо этот язык долго и настойчиво изучать. Так что румынская фаза ругани закончилась совсем уж быстро. От силы минут на 15 ее хватило. Тогда со вздохом принялись на совсем уж новый язык:
— Дурная ты, Ваня. Херовый морж!
— Ты , Федор, половой фрагмент самки ишака! Я тебе точно говорю.
Буквально по 7 фраз на Великом и Могучем и слово осталось бы за Федором. НО Иван напрягся из последних сил, и со скрипом зубовным выдал Страшное Ругательство:
— ТЫ!!!! ТЫ – АНТИФАШИСТ!!!
Что характерно, Федор очень обиделся на такие ярлыки и даже писал заявление в партком – Дескать, я , Федор, член партии с таким-то стажем, а меня всякие уроды обзывают антифашистом в присутствии свидетелей! Прошу принять меры к Ваньке-супостату.
Парторг схватился за голову и ввел обязательные политинформации в селе.
Вот. Вы б в своем ЖЖ поаккуратнее с терминами — навяжут ведь политинформацию.
Добавить комментарий