Лытдыбр.

Я сегодня в маршрутке видел Рип Ван Винкля. С утра причем с самого.
Рип Ван Винкль в 90-м году вернулся с митинга, где кричал «Никакого русского языка!» и «Кто не знает румынского – вон их страны». А потом он ехал домой и демонстративно не понимал язык, на котором он в свое время выступал на собраниях партактива и на котором писал труды о Величии Ленина. И с мыслью «Я не обязан понимать этот язык!» он уснул на 17 лет. И вот только сегодня он проснулся, вышел из дому, залез в 115 маршрут и стал у дверей в относительно пустой маршрутке.
Сначала он ехал скучно – пассажиры на румынском спрашивали его «Вы не выходите? Дайте пройти», «А почему бы вам не присесть – места же есть?». Он досадливо морщился, молча уступал дорогу, отвечал, что сидеть не хочется ему и ждал…
— Будете выходить? – вдруг спросила на русском языке маленькая женщина.
Это была несомненная удача. Спроси так здоровый мужик – удовлетворение было бы неполным. А тут маленькая женщина.
— Простите?! – с вызовом переспросил Рип Ван Винкль.
— Вы не выходите? – с ходу перестроилась женщина и заговорила на румынском.
— Нет! – гордо ответил Рип Ван Винкль – А почему вы не заговорили сразу на румынском?
— Пройти дайте. – на румынском же продолжила женщина и на румынском же попросила водителя – Здесь остановите.
— Когда вы уже все забудете этот язык?! – напутствовал Рип Ван Винкль женщину и вновь притаился у дверей.
Следующим был парень, довольно здоровый. Который румынского не знал, наверное.
— Не понимаю! Не понимаю! О чем вы спрашиваете?! – не уступал дорогу Рип Ван Винкль.
Парень осознал с кем имеет дело, вздохнул, молча отодвинул от дверей Рип Ван Винкля и вышел.
— Еще толкается! Язык не знают, а толкаются! – призвал Рип Ван Винкль общественность к солидарности – Свинья!
Свинья – было произнесено на русском, для пущей убедительности.
— Обязательно надо заявить в полицию! – ответила по-русски общественность в лице меня – А то ваще охренели уже – госязык не знать!
Рип Ван Винкля залипло. Вроде как правильные вещи говорят, но почему-то на неправильном языке.
— Я вас не понимаю! – пробормотал он и вновь притаился у дверей.
Далее он еще раза три сделал замечания женщинам разного калибра входящих или выходящих из маршрутки, подиспутировал на русском языке с одной из женщин покрупнее на тему «Имеют ли право Рип Ван Винкли стоять на проходе в маршрутке в своей стране?». В общем развлекался как мог…
— Вы не выходите? – обратился я по-русски.
— Хочешь чтоб тебя поняли – разговаривай на государственном! – на румынском ответил мне Мессионер Отечественной Культуры.
— Простите. У меня к вам есть один небольшой вопрос. – послушно перешел я на государственный.
— Да, да? – с интересом даже как-то спросил Рип Ван Винкль.
— Вы не хотите сходить на хрен со своим спектаклем? – на довольно чистом государственном доброжелательно спросил я.
— Я в своей стране.. – булькнул было Рип Ван Винкль.
— Не хотите сходить нахрен не покидая страны? – учел я пожелания на том же государственном.
— Сядь уже там сзади, мудак! – на чистейшем государственном продолжил водитель – Достал уже – сил нет.
Рип Ван Винкль присел обиженно и задумался. Может думал о том, что просыпаться не стоило. А может представлял себе расстрел меня и водителя. Хотя вряд ли. Мечтательной улыбки на лице не было…